Принять служение, чтобы иметь общение

События последних дней Иисуса на земле развиваются очень быстро, и при беглом чтении легко отвлечься на заметные, но не самые важные вещи. Например, читая 13-ю главу Евангелия от Иоанна, можно совершенно отвлечься на рассуждения о том, как дьявол вошел в сердце Иуды, и был ли у Иуды шанс не сделать того, что он сделал (в прошлом году я пытался размышлять об этом). Но Иуда в мире не один – таких много оказалось – а Иисус один. То, что Он делал в эти последние дни, намного важнее. В начале 13-й главы Иисус делает необычное дело – Он умывает ноги ученикам. На эту тему написано немало проповедей. Синклер Фергюсон также нашел интересную параллель между этим отрывком и 2-й главой Послания к филиппийцам. Но сегодня я застрял на одной фразе Иисуса, которую Он сказал Петру: “Если не умою тебя, не имеешь части со Мною” (Иоан.13:8). Петр сначала считал, что Иисус никогда не будет мыть ему ноги, но после этой фразы, и особенно слов “не имеешь части со Мною”, спохватился, и даже сказал, чтобы Иисус все омыл ему, и ноги, и голову.

Как Петр понимал для себя слова: “Не имеешь части со Мною”? Он просто хотел быть с Иисусом, так как любил Его, и не хотел, чтобы Иисус принял его отказ за отказ от дружбы и общения? Я полагаю, что так. Бывает, в проповедях и комментариях можно еще рассматривать слова Иисуса и поступок Петр теологически, с точки зрения необходимости покаяния, омытия и обладания части на небе, в раю, с Господом. Это тоже полезные уроки, но Петр вряд ли в ту секунду размышлял в таком ключе. Но Петр очень хотел иметь часть с Иисусом, иметь нечто общее. А Иуда вышел с вечери без сожаления.

С другой стороны, Петру должно было быть трудно принять служение, да еще такое – омытие ног – от самого Иисуса. Он мог бы принять похвалу от Иисуса, особенно в присутствии других учеников, но не служение. А Иисус таким образом создает нечто общее между Собой и Петром. Затем Иисус завещает ученикам поступать друг с другом так же.

В последние дни я живу в четырехзвездной гостинице с азиатскими официантами, и меня до сих пор смущает то, как передо мной кланяются и как услужливо всё делают. Я понимаю, что за это деньги заплачены, но всё равно не удобно. Есть ощущение того, что я этого не заслужил. Может быть, это из-за того, что деньги за меня платит компания. Мне служат совершенно незнакомые люди, чтобы я мог чувствовать себя хорошо в их гостинице. Возможно, кроме гостиницы мне так же служили, когда я впервые пришел в церковь. Совершенно незнакомые люди служили мне, чтобы я чувствовал себя хорошо и остался в церкви. Я в свое время принял их служение, и стал членом церкви. Сейчас же с кем-то в церкви я не хочу иметь ничего общего, хотя мы и христиане… Как не дойти до крайности в этом!? Как вообще такое получается – не желать иметь общего с христианином… Но это мое внутреннее ощущение, это реальный на данный момент конфликт. Бывает, кто-то идет на встречу и пытается наладить связь. Может быть, для него это снисхождение ко мне, самоуничижение, а я этого не принимаю… Тогда общего тоже не может возникнуть. Но я ведь принимаю служение от Господа, даже Его жертву, Его страдания на кресте, лишь бы иметь с Ним общее, несмотря на то, что Господа я не вижу, и небесная жизнь пока только в будущем. Почему тогда я не могу принять того, что другой унижается, идет на встречу, и хочет снова иметь общее со мной?

Омовение ног. Статуя перед Dallas Baptist University